«Миръ» и «мiръ» — слова разные. Утраченные буквы русского алфавита

На партах дореволюционных гимназий лежали учебники, в которых можно было найти 46 букв вместо современных 33. «Мiръ» писался не так, как «миръ», а «Ѳеодоръ» не путали с «Фёдором».

Что случилось с тринадцатью «пропавшими» буквами русского алфавита? Их исключили время, логика и две великие реформы, оставив нам лишь смутные воспоминания, забавные поговорки и несколько озадачивающих правил в старых книгах. Эта история — настоящий лингвистический детектив о том, как русский алфавит потерял своих «бойцов» и что мы обрели взамен.

Две азбуки: тайна рождения славянской письменности

Долгое время учёные спорили, какая славянская азбука появилась первой: привычная кириллица или загадочная глаголица. Сегодня большинство исследователей считает, что первичной была именно глаголица, созданная Константином (Кириллом) Философом и его братом Мефодием. Её замысловатые символы, по мнению историков, несли не только фонетическую, но и сакральную нагрузку, превращая письмо в форму христианского символизма.

Кириллица, по всей видимости, стала практичным наследником глаголицы благодаря усилиям Климента Охридского, ученика Кирилла и Мефодия. Он сохранил принципы старой системы, заменив оригинальные знаки на знакомые греческие буквы и добавив лишь несколько новых символов для обозначения характерных славянских звуков. Это упрощение предопределило триумф кириллицы, позволив ей стать основой письменности многих народов.

Многовековая история «исчезновений» русских букв прошла через три основных этапа. Сначала происходило естественное отмирание: с X по XVII века буквы постепенно выходили из употребления, поскольку обозначаемые ими звуки исчезали из живой речи. Затем наступила эпоха петровских реформ 1708–1710 годов, когда император лично отбирал, какие символы достойны остаться в «гражданском» алфавите. Наконец, революционные изменения 1917–1918 годов довершили процесс, окончательно выбросив из русского письма последних представителей древней традиции.

Знаменитые «изгнанники»: звёзды утраченного алфавита

Ять (Ѣ) — кошмар гимназистов

Буква «ять» стала настоящим символом дореформенной орфографии. Её название происходило от праславянского слова «ědъ» — еда. К XVIII веку произношение «ять» практически не отличалось от обычного [е], но правила его написания оставались крайне сложными.

Гимназисты были вынуждены механически заучивать длинные списки слов с этой буквой: лѣсъ, хлѣбъ, бѣлый, звѣзда… «Выучить на ять» означало освоить что-то в совершенстве, а ошибки «на ять» считались самыми постыдными. Именно эта буква породила фразеологизм «знать на ять» — знать назубок, досконально.

Фита (Ѳ) — неприличная буква

Николай Васильевич Гоголь назвал «фиту» «неприличной буквой». В «Мёртвых душах» помещик Ноздрёв обзывает Чичикова «фетюком», поскольку «слово обидное для мужчины, происходит от Ѳ, буквы, почитаемой некоторыми неприличною».

Она использовалась преимущественно в словах иностранного происхождения, особенно греческих, и воспринималась как чужеродный, архаичный знак в русском письме.

«Фита» пришла из греческого языка и использовалась в таких словах, как «Аѳины» (Афины), «Тимоѳей» (Тимофей), «риѳма» (рифма). До XVIII века строгих правил её употребления не существовало. Пётр I поначалу даже отменил конкурирующую букву «ферт», оставив «фиту» единственным способом передачи звука [ф]. Однако в 1710 году различия восстановили и началось долгое соперничество двух букв.

И десятеричное (І) — цифра и буква одновременно

Эта буква называлась «ижеи» и обозначала число 10. До 1918 года звук [и] могли передавать сразу три буквы: обычная «и» («и восьмеричное»), І («и десятеричное») и Ѵ («ижица»).

Букву «І» писали перед гласными и «й»: исторія, русскій, Іерусалимъ, «Евгенiй ОнѢгинъ». В некоторых случаях она обозначала звук [й], например, между гласными: маіоръ.

До реформы 1918 года различались два слова: «миръ» (покой, отсутствие войны) и «мiръ» (вселенная, общество). Утрата этого различия привела к потере важных смысловых нюансов.

Выражение «Миру — мир!» в дореволюционном написании читалось как «Мiру — миръ!», то есть «Вселенной — покой!».

Ижица (Ѵ) — последняя в строю

«Ижица» занимала последнее место в алфавите и своим начертанием действительно напоминала розги. «Прописать ижицу» означало выпороть, наказать. Эта буква имела сложную судьбу: её неоднократно исключали и возвращали.

История этой буквы напоминает маятник. Пётр I убрал «ижицу» в 1708 году, в 1710 году восстановил. В 1735 году её упразднили, чтобы вернуть в 1758. Затем последовал новый виток: исключение в 1799 году и восстановление в 1802. К 1857 году вновь прозвучало предложение о её ликвидации, но на этот раз инициатива осталась без внимания: к тому моменту буква настолько вышла из употребления, что борьба с ней казалась бессмысленной. К началу XX века она встречалась лишь в немногих словах: мѵро, сѵнодъ, ѵпостась. В декрете Совнаркома от 10 октября 1918 года эта буква даже не упоминается.

Ер (Ъ) — последний изгнанник

Твёрдый знак, или «ер», долго служил в русском письме для обозначения твёрдости предыдущего согласного и как конечный знак слов (например, миръ, съездъ). В церковнославянской орфографии он использовался в качестве разделительного знака перед гласными буквами, включая йотированные: неъсть, подъятие, съѣсть.

Постепенно фонетическая необходимость в этом звуке отпала: твёрдость согласных фиксировалась самими согласными, а разделительная роль смягчалась механикой письма. Тем не менее «ер» оставался обязательным завершающим знаком почти во всех словах.

Декрет Совнаркома от 10 октября 1918 года отменил «ер» как знак на конце слова, объявив его «неуправомоченным литером» и предписав печатать слова с сохранением разделительного «ъ» только перед «е», «ю», «я» (например, подъезд). С этого момента твёрдый знак исчез из окончаний слов, что сократило количество литер сразу на несколько сотен миллионов при печати массовых изданий.

Ерь (Ь) — буква-тень

Если судьба твёрдого знака («ера») — это история громкого изгнания, то судьба «еря», или мягкого знака куда тоньше. Это история метаморфозы: из полноценной гласной буквы он превратился в безгласный знак.

В древности «ерь» обозначал краткий гласный звук [ĭ], похожий на очень ослабленное [и]. Он мог стоять в любой позиции: в середине слова, как в «пьсъ» (пёс), или в конце, как в «день». Однако в ходе исторического процесса, известного как «падение редуцированных» (XII–XIII вв.), этот слабый звук в определённых позициях перестал произноситься.

Но, в отличие от «ера», который на конце слов стал совсем ненужным и был оттуда изгнан реформой 1918 года, «ерь» нашёл себе новую роль. Он не исчез, а переродился, став грамматическим знаком мягкости предшествующего согласного. Так, из бывшего гласного звука родился один из главных инструментов русской фонетики, который мы используем до сих пор, чтобы отличать «мел» от «мели», а «угол» — от «угля».

Забытые предки: носовые гласные и греческие «гости»

Юс малый (Ѧ) и юс большой (Ѫ)

«Юсы» обозначали носовые гласные звуки, произносившиеся «в нос», как во французском языке. «Юс большой» звучал как носовое [о̃], «юс малый» — как носовое [ɛ̃].

В древнерусском языке носовые гласные исчезли уже в X веке. «Юс большой» стал произноситься как [у], «юс малый» — как [а] после мягкого согласного. С середины XII века «юс большой» окончательно исчез из русского письма, а «юс малый» просуществовал до XVII века.

Интересно, что современная буква «я» произошла именно от скорописного курсивного начертания «малого юса». С середины XVI века Ѧ в рукописях встречается уже в виде буквы «я». Под влиянием беглого курсивного письма контур буквы трансформировался: левая ножка была утрачена, а фигура приобрела наклон по часовой стрелке.

Зело (Ѕ) — «злая» буква

Букву «зело» считали «злой», поскольку с неё начинались слова «злой», «змѢй», «звѣзда», «зелье». В древнеславянском языке «зело» означало «очень» или «сильно».

Первоначально «зело» и обычная «з» обозначали разные звуки: «з» — звук [з], а «зело» — сочетание [дз]. Когда звук [дз] исчез из русской речи, «зело» стала дублировать обычную «з». В 1735 году Академия наук исключила эту букву как избыточную.

Греческие «наследники»

Из греческого алфавита в кириллицу попали буквы «омега» (Ѡ), «кси» (Ѯ), «пси» (Ѱ) и «коппа» (Ҁ). Они использовались в основном в заимствованных словах церковного характера (ѱаломъ ― псалом, ѯеносъ — ксенос, чужой) и для записи чисел («кси» — 60, «коппа» ― 90, «пси» — 700, «омега» — 800). Петровская реформа избавилась от большинства этих «гостей», оставив в гражданском алфавите только самые необходимые буквы.

Реформаторы и их мотивы

Пётр I — первый во всём

Петровская реформа 1708–1710 годов имела прежде всего практические цели. Император стремился приблизить русскую книгу к европейским образцам и упростить процесс книгопечатания. Сложные надстрочные знаки церковнославянского письма мешали развитию типографского дела.

Пётр лично участвовал в создании нового «гражданского» шрифта. В январе 1707 года по его эскизам инженер Куленбах изготовил рисунки букв, которые отправили в Амстердам для литья шрифтов. Первая книга с новым шрифтом — «Геометриа славенски землемерие» — вышла в марте 1708 года.

В результате реформы количество букв сократилось с 46 до 38. Была упразднена система надстрочных знаков, пересмотрены правила ударений и знаков препинания. Духовенство оказывало сопротивление нововведениям, поэтому Петру пришлось пойти на компромиссы: в итоговой версии шрифта 1710 года были возвращены буквы, необходимые для печати церковных книг, ― «ижица» (Ѵ) и «омега» (Ѡ). Также были возвращены «ферт» (Ф) и «земля» (З), которые изначально планировалось заменить на «фиту» (Ѳ) и «зело» (Ѕ), ― такое нововведение показалось современникам слишком неудобным и непривычным.

Учёные-лингвисты начала XX века

В 1904 году при Императорской академии наук была создана Орфографическая комиссия под формальным председательством великого князя Константина Константиновича Романова. В неё вошли выдающиеся филологи: Алексей Шахматов, Иван Бодуэн де Куртенэ, Алексей Соболевский, Филипп Фортунатов.

Комиссия руководствовалась научными принципами, многие из которых опирались на идеи фортунатовской лингвистической школы. Предлагалось избавиться от букв-дублетов, упростить правила правописания и «освободить школу от непроизводительного труда». В мае 1904 года был опубликован первый проект реформы.

Окончательный проект был готов к 1912 году, однако он встретил ожесточённое сопротивление консервативной общественности. Особенно протестовали писатели и поэты, которых реформа лишала многих выразительных средств. Из-за этого сопротивления и начавшейся Первой мировой войны внедрение реформы было заморожено.

Революционное решение 1917–1918 годов

Временное правительство попыталось провести реформу 11 мая 1917 года, издав рекомендательные «Постановления совещания по вопросу об упрощении русского правописания». Однако без централизованных мер воздействия реформа буксовала.

Большевики решили вопрос радикально: 5 января 1918 года был издан первый декрет о новом правописании для школ. Но главным стал декрет Совнаркома от 10 октября 1918 года «О введении новой орфографии». Отказ от «царских» букв символизировал разрыв со старым миром.

Этот декрет обязал все издания с 15 октября 1918 года печататься по новым правилам. Для ускорения процесса из типографий стали изымать литеры исключённых букв. Доходило до крайностей: изъяли и все твёрдые знаки, так что слова типа «съезд» приходилось печатать как «с’езд».

Неожиданные последствия: потери и приобретения

Что потеряли

Утрата старых букв лишила русский язык важных смысловых различий. Исчезла возможность различать на письме слова «миръ» (покой) и «мiръ» (вселенная), «лечу» (лечить) и «лѣчу» (лететь).

Потерялась этимологическая прозрачность многих слов. Старые буквы указывали на происхождение слова. «Ять» часто был на месте древнего звука, «фита» безошибочно выдавала греческие корни. Связь с церковнославянской традицией ослабла, что затруднило понимание классической литературы и духовных текстов. Такие выражения, как «одним миром мазаны» (имелось в виду «миромъ» — миро, священное масло), стали непонятными.

Что приобрели

Реформа значительно упростила обучение грамоте. Новая орфография точнее соответствовала звуковому строю русского языка. Исчезли правила, которые нужно было просто зубрить, не понимая логики.

По подсчётам современников, только за счёт упразднения «ера» (ъ) сокращалась примерно одна тридцатая часть текста — существенная экономия для массовых изданий. Техническое удобство книгопечатания возросло многократно.

Живые следы мёртвых букв

Утраченные буквы не исчезли бесследно. Они сохранились в церковнославянских текстах, которые до сих пор используются в богослужении. В православных храмах можно увидеть надписи с «ятем», «фитой», «ижицей».

Современная реклама и дизайн часто используют старые буквы для создания «исторического» колорита (кафе «Пушкинъ» и «Кабакъ»). Научные публикации по истории русского языка также воспроизводят тексты в дореформенной орфографии.

Многие собственные имена греческого происхождения когда-то писались через фиту: «Ѳеодоръ» (Фёдор), «Ѳекла» (Фёкла), «Аѳанасій» (Афанасий). Эта же история запечатлена на географических картах. Например, город Аѳины в дореволюционных изданиях и путеводителях писался через «фиту», что прямо указывало на его греческое происхождение и оригинальное название Ἀθῆναι (Athinai). После реформы написание изменилось на современное — Афины.

Язык — это живой организм, и то, что перестаёт быть нужным, естественным образом отмирает. Тринадцать утраченных букв русского алфавита прошли долгий путь от священных символов до практических помех. История русской орфографии демонстрирует вечное противоречие между традицией и удобством. Каждая реформа — это компромисс между важностью сохранения культурного наследия и требованиями времени.

Утраченные буквы напоминают нам: язык принадлежит не учёным или писателям, а народу, который на нём говорит. Именно носители языка в конечном счёте решают судьбу каждой буквы, каждого слова, каждого правила. Цена любого прогресса — утрата чего-то старого. Вопрос лишь в том, стоит ли новое приобретение потерянного сокровища.